Душевный стриптиз привередливой дразнилки

Мы часто просим другие жизни, чужие судьбы зажав в руке.
А я свою прошу: покажись мне и покажи мне - сегодня с кем
меня скрепляют такие узы, такие нити стянули кисть,
что я сама, словно крепкий узел, и мир мой вижу теперь таким.
Тут ходят, ищут, скандалят, ропщут. То просят смерти, то смерть клянут.
Тут говорят о деталях - в общем и делят общее - на вину:
свою, чужую - не все ль едино, когда любого из нас учтут?
А я - шепчу жизни: "просто жди нас - мы с ним окажемся скоро тут".
А я целуюсь - чтоб ныли скулы, и говорю - чтобы слов не жаль.
Я так бегу к нему сквозь проулок, что словно вечно могу бежать.
Я обнимаю, смеюсь и плачу. Меняю платья три раза в день.
И я живая - я что-то значу.
Я захожу к нему без одежд,
нелепых масок, четвертой кожи, такой расстегнутой до души,
что заколоть бы какой-то брошью - такие удаль во мне и ширь.
Ни рая, господи, нет, ни ада. Ни обстоятельств, ни дел вокруг,
когда мне можно, влюбленной, падать на перекрестье любимых рук,
когда любви только три минуты, моргнул - и видишь: почти рассвет,
и вот лежишь невозможным утром, ни мысли, кажется, в голове.
Когда он рядом, такой горячий, настолько нагло сейчас красив,
что я предельно чутка и зряча - чтоб только впитывать и носить
его касания, вдохи, стоны. Нам предназначенную весну.
И там, в груди, до того просторно - что просто ухнуть на глубину.
Все принимаю, за все отвечу, во всем - оправдана и честна,
я обнимаю его за плечи, и если это - моя вина,
я очень счастлива, жизнь. Спасибо.
О что угодно бы иссечась, я бы другую не попросила.
Я проживаю свою. Сейчас.

Автор: Лина Сальникова

Потому что с тобой говорю я на всех языках,
На живом и на мёртвом, на нынешнем и на вчерашнем,
Я сама то дремучая выпь, то немая треска.
Быть тебе кем угодно — уже не смешно и не страшно.

Спи теперь до рассвета. Качается дом на ветру,
Ночь полощет луну в отсыревшей небесной лохани.
Город будет тянуться к тебе миллионами рук,
Только мне, только мне не дотронуться даже дыханьем.

Я жалею тебя, потому что мы были близки
В послезавтрашнем дне, где лишь контур ещё осязаем,
Потому что мы смертны, как эти простые стихи,
И как эти стихи, мы однажды тут всё потеряем.

Эта глупая нежность не ведает звуков и букв,
Но её немоту обретая, как редкую милость,
Ничего не ответь на мою тишину, если вдруг
Ничего не случится. Уже ничего не случилось.

(с) Елена Касьян ака pristalnaya

может быть, Вы меня просто не знаете
( Read more... )

Живите несерьёзно. Иначе будет поздно.
Иначе вся Вселенная вам станет «угрожать».
И все вас будут мучить. И все вас будут злючить.
Царапать и колючить, кусать и обижать.

Живите, улыбаясь. Собою наслаждаясь.
И не загромождаясь серьезностью проблем.
Поверьте, все решится - начнется, завершится.
И незачем страшиться, что плохо всё совсем.

Везде есть смеха птичка. И юмора частичка.
И вредно хмурить личико. Оно стареет так.
Живите несерьезно. Иначе будет поздно.
Иначе, став нервозным, услышите: «Дурак!»

Игорь Тютюкин

Я - женщина и значит я актриса,
во мне сто лиц и тысяча ролей.
Я- женщина и значит я царица,
возлюбленная всех земных царей.
Я- женщина и значит я рабыня,
познавшая солёный вкус обид.
Я- женщина и значит я пустыня,
которая тебя испепелит.
Я- женщина, сильна я поневоле,
но знаешь даже если жизнь-борьба,
Я- женщина, я слабая до боли,
Я -женщина и значит я судьба.
Я- женщина, я просто вспышка страсти,
но мой удел терпение и труд...
Я- женщина, я то большое счастье
Которое совсем не берегут.
Я- женщина и этим я опасна,
огонь и лед навек во мне одной.
Я- женщина и значит я прекрасна,
с младенчества до старости седой.
Я- женщина и в мире все дороги
ведут ко мне, а не в какой-то Рим.
Я- женщина, я избранная богом,
хотя уже наказанная им!

автор: Наталия Очкур

здравствуй, море, я перестала тебе писать.
нет возможности, сил и, видимо, даже смысла.
я меняю местами даты, слова и числа,
а ночами все так же часто и сильно висну,
но тебе об этом вовсе не нужно знать.
( Read more... )

Сколько в нас еще останется городов, сколько их дорог наш шаг разобьет на рифмы? Я в твоих руках упрямлюсь гитарным грифом, я держусь тебя до дрожи внутри ладов. Я умею быть неистовой и чужой, разъяренной, жаркой, дерзкой – порвутся струны. Нам с тобой бывает трудно, чертовски трудно, только каждый эту музыку бережет. Потому что в ней, под звуком, на самом дне, неподвластно никому, непроизносимо, сжата нежностью до срока такая сила, для которой нет преград и законов нет. Сколько в нас еще останется суеты, придорожной пыли, песен, имен случайных…

Нас с тобой то разлучают, то обручают.

Наше солнце улыбается с высоты.

Кот Басё

Опубликовано в 22:44 (все мои записи на Google+)

Если идти постоянно прямо,
Можно дойти до океана,
Можно дойти до высоких гор и высоких дел.
Если идти постоянно пьяной,
Можно найти [как ни странно] яму -
Будет о чем сокрушаться на страшном суде.

Если идти постоянно в гору,
Можно с вершины увидеть город -
Тронуть ладонью колючки его огней.
Если - с попутчиками и "вногу",
Будет как-будто не одиноко,
Но по-солдатски обычно идут к войне.

Если "идти" - это только способ
Бодро вступить в эшелоны боссов
[тех, кому платят пошагово и вперед] -
Смело ступай по следам кумиров!
Истино станешь царицей мира,
Будешь влиятельно распределять сырье!!!

Если идти это - цель [не средство],
Лишь бы ни с трубочкой по-турецки
Томно гонять эйфоретики по крови,
Если комфорт не влечёт, а душит -
Истинно, ты - человек идущий.
Необъяснимая ветвь эволюции - редкий вид.

Сола Монова

Опубликовано в 00:21 (все мои записи на Google+)

Давайте вместе одиночиться
В моей двухкомнатной норе.
Мне почему-то очень хочется
Проснуться с кем-то на ковре
С похмелья иссиня-свинцового,
От хлама вычистить окоп
И глянуть в лето леденцовое,
Как в маленький калейдоскоп.
Я попрошу его высочество
Июнь, чтоб сделал вам ключи.
Давайте вместе одиночиться
Как футуристы, как бичи...

© Copyright: Cола Монова, 2005

думать о тебе это будто варенье ложками,
это как шоколадное фондю вычерпывать фруктами,
как засыпать под пледом с мурчащими кошками,
как в мороз добежать до дома и в футболке со смурфами,
в разноцветных носках и в джинсах с дырками
на кухне выплясывать под варгас странное,
это как комедии мексиканские, как разговаривать рифмами,
как на стене рисовать или двигать диваны вот...
думать о тебе это подарок из прошлого,
самое сладкое что можно выдумать в одиночестве,
это сонные города морские и роскошью
иллюминаций побережье укрытое. если ночью
мне не спится в кошмаровом мареве ожидания,
я просто кутаюсь в плед, прикуриваю и грезится,
как однажды я все-таки пойду с тобой на свидание,
даже если не через три, а через двеннадцать месяцев.

© Copyright: Марта Яковлева, 2012

Словами тяжко — получится не любыми.
Мне страшно нужно, чтобы меня любили.
Не чтобы рыдали, мучались и страдали,
А чтобы где-то пели и где-то ждали.
Не чтобы, меня кляня, из окон бросались,
Не чтобы писали, а чтобы со мной спасались
От страшного сна, от горести и от боли,
От ссоры с собою, от чьей-то чужой любови.
Я слабых утешу, бальзам нацежу ранимым,
Мне страшно нужно, чтобы меня хранили,
Хвалили за дело, ругали бы за обновки,
Чтоб рядом со мной стояли на остановке,
Не чтобы бледнели, видя меня не с теми,
Не чтобы в постели, ведь я же не о постели,
Не чтобы меня пластали на покрывале,
А чтобы со мною яблоки воровали.
Храни меня славный бог от любой печали
Мне страшно нужно, чтобы меня встречали
С работы, чтоб на ночь ласково целовали,
Чтоб рано утром дверь за мной закрывали.
Я вряд ли стану лучше, исправлю что-то,
Я вряд ли буду готовить, стирать и штопать,
Я буду бояться мышей, темноты и крови,
Но если нас поймают, то я прикрою.
Господь придумал летать воробью, оленю
Придумал бежать, огню — пожирать поленья,
Сосне — расти, вцепляясь корнями в землю,
Змее — ползти, хвостом раздвигая зелень.
Мне — хорошими снами служить твоими,
Хранить твое имя, красивое твое имя.
Я знаю это, не знаю только, зачем мне
Такое простое это предназначенье.
Я выйду из дома, руки в карманы суну,
Мороз рисует на лужах смешной рисунок.
Распахнуто утро створками голубыми
И мне так нужно, чтобы меня любили.

Сколько тебя уже вычерпали из меня,
Сколько уже повынесли, посмотри.
Но не проходит дня, не проходит дня,
Чтобы не оказалось, что весь внутри.

В городе N ни снега к ночи, ни сна к утру,
Мне сначала тебя нарисуют, потом сотрут.
Все, кто меня любил, кто меня жалел,
Тоже однажды лишатся и снов, и тел.

Время течёт сквозь нас голубой водой,
Медленной нерпой память ломает лёд,
Переведи меня с этого берега на другой,
Если мою лодку случайно сюда прибьёт.

Снегом внутри засыплет любой пробел.
Видишь, как я удачно скроена по тебе.
В городе N даже снег на снег не похож.
Как свою смерть встретишь, так проведёшь…

(с) pristalnaya

Сколько вытянет цепкая память жил?
Я улыбку накладываю, как грим.
Вон идет человек. Он со мною жил,
И с тех пор мы остались друзьями с ним.
И потом еще сталкивались в кабаках
И у общих друзей. Подавал мне пальто.
А я помню, как он носить на руках
Умеет - и так не умеет никто.
Я теперь уже ничего не боюсь.
Я прошла добросовестно все круги.
А в глазах его женщины вижу грусть,
Как была у меня - и за ней ни зги.
Я сегодня к метро с ним случайно шла.
Он трепался про новый любовный сюжет
И не спрашивал, как у меня дела,
Потому что меня для него нет.

Елена Исаева

Мы так хотели нашей встрече
Придать какой-то новизны,
Я зажигала спичкой свечи,
Крутила локон цвета хны.

( read more )